Родословная Гарика

Когда я читал повесть в детстве, хотя, пожалуй, правильнее будет сказать, - каждый раз, когда я читаю повесть, то даже после нескольких прочтений подряд не могу разобраться в родословной Гарика.

Книга несколько отличается от рукописи описанием его родословной.

Прадед Гарика - Смелый

Рукопись, глава двенадцатая, (ИСТОРИЯ, КОТОРУЮ РАССКАЗАЛ КОЛЯ ГАВРИЛОВ):

«- Давно это было. Знаешь, когда? Ну когда красные и беляки воевали. В гражданскую…

Так вот, в нашем интернате раньше жил помещик. У него фамилия смешная: Пупышев. Потом он удрал куда-то. Испугался революции. А в гражданскую помещичий дом занял белогвардейский штаб. И командовал тем штабом полковник Хмырин. Паскуда, махонький, сухонький, а злой как дьявол. Его свои же беляки и прозвали Плешатым Дьяволом. Потому как у него вместо волос одна лысина была. Жёлтая как апельсин. Любил он людей мучить. Хлебом не корми, а дай человека помучить. Сам вешал, расстреливал. Один раз с виселицы сорвался и руку сломал. Ничего, потом всё равно вешал. Ещё злее стал.

Как-то беляки захватили в плен тридцать красноармейцев. Посадили их в лодки и переправили на остров, на этот самый, с которого ты сиганул вниз головной. На этом острове они каждый день пытали их. Хотели узнать у красных разные военные секреты. А те молчали...

Жил в нашей деревне один смелый человек. Здоровенный как дуб. Он никого не боялся... И этот человек решил спасти красных. Он подговаривал на это дело и других, но только ещё двое в деревне согласились помогать ему… Смелый и те двое ночью подплыли на трех лодках к острову и кинжалами перерезали часовых. А красных на лодках перевезли на другой берег…

А дня через два Смелый тихонько пришёл в деревню за мукой. Тут-то его беляки и схватили. Нашёлся в деревне один предатель…

Дьявол самолично пытал Смелого, выколол ему глаз, потом отрубил пальцы на правой руке. И велел своим помощникам отпустить Смелого. Они его всё время держали. Плешатый думал, что калека теперь ничего не сделает. Но как только Смелого отпустили, он тут же вырвал из рук Дьявола штык и насквозь проткнул ему брюхо. Штык так и вышел со спины. Беляки опомнились и выпустили семь пуль в Смелого…»

До этого момента текст книги мало отличается от рукописи, дальше – заметнее.

Сын Смелого

Рукопись:

 «Два дня лежал Смелый на острове. И только вороньё кружилось над ним. Ночью приплыл на остров сын Смелого и захоронил батьку. А чтобы могилу не раскопали беляки, сравнял её с землёй. И сам ушёл на войну. Два года воевал. Женился на городской, родился у него сын. А потом бандиты убили сына Смелого. Он воевал в коннице Котовского. Сам Котовский шёл за его гробом и нёс на подушке ордена. Храброго человека хоронили».

Книга, глава двенадцатая, стр. 66:

«Два дня лежал Смелый на острове. И только воронье кружилось над ним. Ночью приплыл на остров сын Смелого и захоронил батьку. А чтобы беляки могилу не раскопали, сровнял ее с землей. И подался добровольцем к красным. На фронте познакомился с санитаркой и женился на ней. Он был уже красным командиром. А потом бандиты убили сына Смелого. Он воевал в коннице Котовского. Сам Котовский шёл за его гробом и нёс на подушке ордена. Храброго человека хоронили».

Комментарий:

Само собой разумеется, что сын Смелого должен был уйти на войну воевать не за белых, а за красных, но редактор посчитала, что лучше всё-таки применить однозначное выражение: «И подался добровольцем к красным».

Любопытна замена в тексте городской невесты на санитарку. До революции 1917 года доля сельского населения Российской империи составляла 80 %, городского – 20 %. (доля городского населения в СССР стала равна 50 % примерно в 1960 году). Условия жизни в городе были лучше, чем в деревне, и бедняки из деревень мечтали переселиться в город. Большинство из них шло работать на фабрики. Но в этом случае человека на долгие годы ожидала жизнь в тесной комнатке фабричного общежития коридорного типа с общей кухней и «удобствами» во дворе. Поправить условия жизни можно было, женившись на «городской», обеспеченной своим жильём. Ситуация не изменилась и после революции. Поэтому в детстве на станции Куженкино Вильям Козлов мог часто слышать в разговорах взрослых выражение «жениться на городской», оно было для него естественным, вот он и применил его в рукописи. Возможно, редактор Н.Л. Страшкова выросла не в сельской глубинке, а в городе, и это выражение слегка резануло ей слух, поэтому она и предложила в книге поменять «городскую» на санитарку.

Следующий абзац рукописи начинается с того, что «А жена с мальчонкой уехала в город и там жила». Поскольку в первом абзаце рукописи сказано, что «Женился на городской, родился у него сын», то всё понятно.

А в книге следующий абзац начинается словами: «А жена с мальчонкой уехала в Ленинград и там жила». Но в первом абзаце книги сказано только, что «На фронте познакомился с санитаркой и женился на ней», про рождение сына ничего не сказано, поэтому возникает вполне закономерен вопрос, - откуда у неё взялся мальчонка?

Внук Смелого

Рукопись:

 «А жена с мальчонкой уехала в город и там жила. Вырос у неё сын, очень был похож на отца и деда. И такой же оказался смелый, лётчиком стал, Ленинград защищал в эту войну. Про него весь фронт знал. А фрицы, увидев его в небе, шарахались во все стороны. Классный летчик был. Сбил их видимо-невидимо. В Ленинграде он женился. Кончилась война, живыми остались лётчик и его жена. Она на заводе работала, снаряды начиняла толом. Её орденом наградили. После войны у них родился сын. Лётчик к тому времени большим начальником стал. А потом его забрали и больше о нём ни слуху ни духу. Недавно только узнали, что он пал жертвой культа личности. Генерал авиации в газете написал. Жена лётчика тоже померла. Она после голодовки в Ленинграде больная была. Что ты хочешь, в войну им по сто граммов в день хлеба выдавали. А тут ещё мужа забрали, вот она и отдала богу душу…»

Книга, глава двенадцатая, стр. 66:

«А жена с мальчонкой уехала в Ленинград и там жила. Вырос у нее сын; очень, говорят, был похож на отца и деда. И такой же оказался смелый. Летчиком стал. Ленинград защищал в эту войну. Про него весь фронт знал. Во всех газетах писали. А фрицы, заметив его в небе, шарахались в разные стороны. Классный летчик был. Сбил фашистов видимо-невидимо. Кончилась война. Живыми остались летчик и его жена. После войны у них родился сын. Летчик стал испытывать новые самолеты. И однажды, как Чкалов, разбился насмерть. Ему Героя Советского Союза присвоили. Генерал авиации в газете об его подвиге написал. Жена летчика через месяц померла. Она после голодовки в Ленинграде больная была. Что ты хочешь, в войну им в день по сто граммов хлеба выдавали. А тут еще такое горе... Остался их сын один. Бабушка его померла еще в войну. В блокаду. Есть у него родня в нашей деревне, только он ее и в глаза-то не видел…»

Комментарий:

Здесь тоже допущена непоследовательность. В рукописи говорится, что мальчонка вырос, стал классным лётчиком, защищал Ленинград и там женился. И далее: «Кончилась война, живыми остались лётчик и его жена». Всё понятно.

В книге же не говорится о женитьбе лётчика, зато сразу пишется, что «Кончилась война. Живыми остались лётчик и его жена». Напрашивается вопрос, - откуда взялась жена, оставшаяся живой вместе с лётчиком?

Хорошо хотя бы, что и рукопись, и книга одинаково говорят о рождении правнука Смелого, то есть Гарика: «После войны у них родился сын».

В рукописи Вильям Козлов сказал несколько слов о жене лётчика: «Она на заводе работала, снаряды начиняла толом. Её орденом наградили». Но в книгу это по какой-то причине не вошло.

Зато в рукописи ничего не говорится о судьбе жены сына Смелого, которая «с мальчонкой уехала в город и там жила». В книге же на этот счёт даётся пояснение: «Бабушка его померла еще в войну. В блокаду».

Комментарий: В общем, складывается впечатление, что родословная Гарика, как не самый важный эпизод повести, писалась в спешке, а потом в такой же спешке и редактировалась. Автор и редактор уделили ей не слишком много внимания.

По-разному в рукописи и в книге описана судьба лётчика, отца Гарика. В рукописи говорится, что после войны «Лётчик к тому времени большим начальником стал. А потом его забрали и больше о нём ни слуху ни духу. Недавно только узнали, что он пал жертвой культа личности».

Здесь опять узнаётся эпизод из собственной биографии Вильяма Козлова. Родной отец Вильяма – офицер-пограничник Иван Надточеев, какое-то время служил на станции Куженкино, женился на Татьяне Андреевне Абрамовой. В их браке родилось двое детей – сын Вил (названный в честь Владимира Ильича Ленина и потом поменявший своё имя на Вильям) и дочь Тамара. В 1933 году Ивана Надточеева перевели в Главное пограничное управление в Ленинград. Семья осталась в Куженкино дожидаться, пока отец не устроится на новом месте. Но время шло, а он не торопился ехать за семьёй. Через полгода дед Вильяма, Андрей Иванович Абрамов, обеспокоенный судьбой дочери, поехал в Ленинград, а вернувшись через неделю, мрачно сообщил дочери, что «её Ванька завёл там городскую стриженную кралю – врачиху». Татьяна Андреевна оформила развод, а в 1936 году согласилась выйти замуж за путевого железнодорожного мастера Феодосия Константиновича Козлова, который усыновил её детей - Вила с Тамарой - и дал им свою фамилию. Позже в новой семье родилось ещё двое сыновей – Генка и Валерка.

А бывший муж Татьяны Андреевны, Иван Надточеев, дослужился до высокого чина, но в 1937 году оказался репрессирован и расстрелян. В интернете с одного сайта на другой кочует информация, что отец Вильяма Козлова - Иван Надточеев - имел звание генерал-лейтенанта пограничных войск. Так могут писать только люди, абсолютно не разбирающиеся в воинских званиях. Дело в том, что в 1937 году в Красной Армии не было званий генералов. Их ввели Указом Президиума Верховного Совета СССР только 7 мая 1940 года. А звание, эквивалентное генерал-лейтенанту, в период 1935–1940 годов в Красной Армии называлось комкор (командир корпуса, - выше комдива (командира дивизии), но ниже командарма (командующего армией). Родной отец Вильяма Козлова попал «под каток» сталинских репрессий, поэтому он и вставил эту тему в свою повесть, в биографию отца Гарика.

Но по какой-то причине редактор забраковала этот вариант рукописи, и в повести трагическая судьба отца Гарика сложилась по-иному: «Летчик стал испытывать новые самолеты. И однажды, как Чкалов, разбился насмерть. Ему Героя Советского Союза присвоили».

Правнук Смелого - Гарик

Незначительные изменения рукописи произошли и в описании того, что случилось после смерти родителей с их сыном – Гариком.

Рукопись:

 «А сын их неизвестно где. Пропал куда-то. Сейчас ему должно быть семнадцать годов. Сначала жил у соседей, приютили его, а потом куда-то пропал. Вроде бы в детдоме обитался, в Рыбинском что ли. Да его особо никто и не искал. Родни в Ленинграде не было, а та родня, которая в нашей деревне осталась, его и в глаза-то не видела...»

Книга, глава двенадцатая, стр. 67:

«Похоронил мать и прямо с кладбища куда-то ударился. Бросил квартиру и все такое. Лет шесть ему тогда было. Искали-искали его с милицией, да так и не нашли. Город громадный. Пропал мальчонка. Может, с горя в реку сиганул? Или под трамвай? Сколько ему тогда было, дурной еще...»

По-другому в книге описана и сцена на острове, когда Гарик узнаёт себя на фотографии среди документов о Смелом, его сыне и внуке.

Рукопись:

 «…Не поворачиваясь к нам, Сорока сказал:

- Ребята знатную уху сварганили... Хотите?

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

В первый раз мы вступили на остров как гости. Высокий камыш наглухо зелёной стеной закрывал вход. Пропустив лодку, камыш снова выпрямлялся и закрывал отверстие. Направляя лодку к пещере, Сорока старался не поломать камыш. Иначе легко было бы узнать, где вход. У колодца нас встретил Коля Гаврилов и ещё двое мальчишек. Я их узнал, они участвовали в «морском бою». Они совсем не удивились, увидев нас.

…

- Может ты встречал его в детдоме?- сказал Сорока.

- Кого?- спросил Гарик.

Сорока скрылся в доме и тут же вернулся с какими-то бумагами.

- У нас есть одна фотография... Когда маленький был. Теперь разве узнаешь?

Сорока перекладывал конверты, какие-то вырезки. Вот он нашёл то, что искал. Засунул два пальца и осторожно вытащил из конверта фотографию. Гарик нагнулся к ней. Я видел, как изменилось его лицо.

Он выхватил фотографию из рук Сороки.

- Осторожнее,- сказал тот.- Порвёшь.

- Откуда она у тебя?

Сорока удивлённо посмотрел на Гарика.

- Узнал!?- воскликнул он.

Гарик молчал. Он смотрел мимо фотографии на лес. Я не понимал, что с ним творится. Алёнка тоже удивлённо смотрела на него.

- Ты знаешь его?- спросил Сорока.

На фотографии были изображены лётчик со звездой Героя, молодая женщина и большеглазый мальчик лет пяти. Он был сфотографирован в матросской курточке и бескозырке. На чёрной ленте надпись: «Грозный». Лётчик держал мальчика на плече. Лётчик и женщина улыбались, мальчик был серьёзен.

- Знаешь?- снова спросил Сорока.

- Знаю...- помолчав ответил Гарик.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Гарик попросил, чтобы Сорока рассказал ему всё о Смелом и его потомках. Сорока в точности повторил всю ту историю, которую я услышал от Коли Гаврилова. Гарик слушал не перебивая. Когда Сорока сказал про могилу, Гарик взял его за руку.

- Где она?- спросил он.

- Близко,- ответил Сорока.

- Пошли туда,- сказал Гарик.

Мы отправились к могиле. Огромная ель раскинула свой шатёр над невысоким холмом, придавленным огромным серым валуном. Из-под камня выбивалась трава, рдели ягоды земляники. На валуне неровная надпись, вырубленная зубилом: "Смелый".

Мы долго стояли над могилой. Ель шумно вздыхала над нами. Красная с чёрным бабочка села на валун и сложила крылья вместе. И сразу стала некрасивой. Слышно было, как плескалась о берег вода.

Гарик потрогал тёплый камень. Лицо его было задумчивым.

- У него ведь другая фамилия,- сказал он.- Почему Смелый?

- Старики так звали его. И те, которых он спас от смерти...

- Смелый...- повторил Гарик.

Облако на миг закрыло солнце, и тень скользнула по камню. Бабочка распустила крылья и сразу снова стала красивой как цветок, сорванный ветром. Бабочка шевельнула крыльями и улетела. И вновь над нами засияло солнце.

- Расскажи, что ты знаешь,- сказал Сорока.

- Чего рассказывать?- ответил Гарик.- Здесь лежит мой прадед...

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Моторка неслась вперёд. Сорока как всегда стоял у руля. Рядом с ним - Гарик. Алёнка полулежала на корме, отвернув лицо от солнца. Я, Коля Гаврилов и Рыжий сидели. Гарик рассказал о том, что произошло с ним после ареста отца, которого он едва помнит. В память о родителях у него сохранилась точно такая фотография как и у Сороки. Он нам показал её. Эту фотографию ему отдали в детдоме. Там ему не пришлось много пожить. Его взяли в одну семью, которая стала ему родной. Вячеслав Семёнович – сводный брат Гарика. В этой семье ему жилось очень хорошо. О родном отце знал мало. И уж никогда не подозревал, что здесь его настоящая родина. И всё-таки что-то такое чувствовал, попав в эти места, ему действительно не хотелось отсюда уезжать. Ещё давно-давно, в детдоме, ему снилось точно такое же озеро, вот только острова не было.

...

Все мы были здорово ошеломлены. Признаться, я до самого последнего времени считал историю о Смелом - легендой. И вот рядом с нами стоит его правнук. И Сорока, который дрался с Гариком, даже и подумать не мог, что это потомок Смелого, которого он и его друзья так свято чтут. Это они привезли на лодке с другого конца озера многопудовый валун и водрузили на могилу. Хотя остров и называется Каменным, на нём нет ни одного камня.

На Сороку без смеха невозможно было смотреть. Он всё ещё не мог свыкнуться с мыслью, что Гарик - отпрыск легендарного Смелого. Двигая рулём он то и дело бросал любопытные взгляды на Гарика, который хотя и смотрел вперёд, но ничего не видел. На Гарика нахлынули воспоминания. В деревне ещё живы старики, помнившие Смелого- живые свидетели его подвига. Завтра все мы пойдём в деревню, где живут родственники Гарика. А потом на острове соберутся друзья Сороки и поближе познакомятся с Гариком. Он расскажет им о себе. Сначала Гарик стал отказываться, он сказал, что неплохо познакомился с ребятами во время драки. Но Сорока заметил, что там, на озере ребята узнали его только с одной стороны. Сорока сказал, что Гарик дрался хорошо. Такое мнение сложилось и у других ребят. Услышав это, Гарик повеселел. Он как-то мне признался, что недоволен дракой на озере, дескать, не смог как следует развернуться в непривычной обстановке. А тут Сорока похвалил. И Гарик согласился встретиться с ребятами на острове.

Эту прогулку по озеру предложил Сорока. Он сказал, что без моторки узнать всё озеро невозможно, Показывая тихие заводи, Сорока говорил, где какая рыба водится. Он открыл нам самые заветные места.

Отношения между Сорокой и Гариком становились всё теплее. Если Сорока до последнего времени просто не обращал внимания на Гарика или по крайней мере делал вид, то Гарик после драки стал поглядывать на Сороку с интересом. Одно только мне было неясно: их отношения к Алёнке. Гарик ухаживал за ней и не скрывал этого, а Сорока почти не замечал Алёнку. И я не знал нравится она ему или нет. 

Книга, глава тридцать четвёртая, стр. 183:

«Мы помолчали. Глядя на остров, Сорока сказал:     

– Рыжий Лёха знатную уху сварганил... Хотите?

Книга, глава тридцать пятая, стр. 183:

Наконец-то мы приглашены на остров. Высокий камыш наглухо закрывал вход. Пропустив нас, он снова выпрямлялся. Направляя лодку к пещере, Сорока старался не поломать камыш. Иначе легко было бы узнать, где вход. У колодца нас встретил Коля Гаврилов и еще двое мальчишек. Я ух узнал – они участвовали в «морском бою». Один из них сшиб Гарика с лодки. Но Гарик не узнал его. Или сделал вид, что не узнал.

…

– В каком месте убили Смелого? – спросил я.     

– На берегу, – ответил Президент.     

– Он был храбрый охотник? – спросил Гарик, взглянув на Аленку.     

– Он был герой, – сказал Сорока. – И умер как герой.     

– Его граф из ружья застрелил?     

– Какой граф? – нахмурился Президент.      

Я сказал Сороке, что Гарик ничего не знает про Смелого. А граф и охотник – персонажи из сказки, которую выдумала Алёнка. Я попросил Сороку, чтобы он ещё раз рассказал, как погиб Смелый. Мы слушали его не перебивая. Сорока рассказывал скупо, без подробностей. Иногда рукой показывал, где стояли белые, где пытали красноармейцев. Показал сосну, на суку которой повесили пять человек. Сначала Гарик слушал недоверчиво, с усмешкой, но потом, по-видимому, и он поверил, что всё было так, как рассказывает Сорока.      

– Что твой граф... – сказал я, когда Президент замолчал.     

– Это не легенда? – спросил Гарик.     

– Сходи в Островитино, – ответил Сорока. – Старики до сих пор помнят Смелого. – Он поднялся со скамейки и ушёл в дом. Вернулся с картонной папкой. – Вот здесь документы, – сказал он. – Это всё, что мы собрали о Смелом, его сыне и внуке.     

– И все герои, – сказала Алёнка. – Это по наследству передаётся?     

– Не знаю, – ответил Сорока.     

– А сколько лет мальчику, которого вы разыскиваете?      

– Мой ровесник, – ответил Сорока.     

– Зачем он убежал из дому? – сказал я.     

– Отец погиб, мать умерла... Убежишь!     

– А родственники у него есть?     

– В Островитине, – сказал Сорока. – Дальние...     

– Где же он? – спросила Алёнка.

Гарик не принимал участия в разговоре. Он перебирал пожелтевшие бумаги в папке. Лицо у него было сосредоточенное. Вдруг папка соскользнула с его колен и упала в траву. Бумаги рассыпались.     

– А это откуда у тебя? – спросил он.     

Сорока, мельком взглянув на фотографию, которую Гарик держал в руках, нагнулся за бумагами.     

– Без архива нас оставишь, – сказал Президент, подбирая документы.     

Гарик молча разглядывал старую фотографию с отломанным углом. На ней были изображены лётчик со Звездой Героя, молодая женщина в свитере и большеглазый мальчик в матроске лет пяти. На чёрной ленте бескозырки надпись: «Грозный». Мальчик сидел у лётчика на плече. Лётчик и женщина улыбались, мальчик был серьёзен.     

Сорока осторожно потянул фотографию из руки Гарика, но тот снова вырвал ее.     

– Осторожнее, – сказал Сорока. – Порвёшь.     

– Где ты её взял? – снова спросил Гарик. И голос его показался мне незнакомым.     

Сорока заглянул ему в лицо и с надеждой спросил:     

– Ты его знаешь?     

Гарик выхватил у Сороки папку и снова стал рыться в ней. Нашёл какую-то газетную вырезку, быстро пробежал глазами. Мы с удивлением смотрели на него. Но он, наверное, забыл про нас. Выхватывая из папки листы, он читал их один за другим. Когда листы кончились, Гарик снова взял фотографию и спрятал её под рубашку. Сбоку взглянув на Президента, он сказал:     

– Я возьму её...     

– Это почему? – спросил Сорока.     

– Жаль?     

– Это очень ценная для нас фотография...     

– Я её всё равно не отдам, – сказал Гарик.     

– Вот как... – Сорока стал злиться. Но Гарик отвернулся от него и посмотрел на сосну, с которой недавно слез мальчишка. Тот самый, который сообщал, на какую высоту поднялся шар-зонд. Гарик подошёл к дереву, поплевал на ладони и полез.

Вот он скрылся в ветвях. А немного погодя мы услышали:     

– Ты не сердись, Сорока, но фотографию я не отдам...     

– Не понимаю! – крикнул Сорока.     

– Что с ним? – сказала Аленка.     

– Не знаю, – ответил я.     

Гарик спустился, посмотрел на руки. К ним пристала смола.     

– Вид красивый... – сказал он. – Сверху.     

– Красивый... – повторил Президент.     

Гарик осторожно вытащил фотографию, протянул ему:     

– Забирай... У меня такая же была... Это мой отец, мама и я. 

Книга, глава тридцать шестая, стр. 191     

Я подумал, что Гарик нас разыгрывает. Но взглянув на него, понял, что это не так. Лицо у Гарика серьёзное, в глазах – грусть. Он смотрел куда-то мимо нас. Я вспомнил нашу первую встречу на шоссе. Когда мы сказали, что идём в Островитино, Вячеслав Семенович и его жена переглянулись. «В Островитино?» – переспросил Вячеслав Семенович. А Гарик сказал: «Приедем!» И потом, когда мы приехали в деревню разыскивать родственников, Вячеслав Семенович жалел, что они где-то далеко, в поле... И эта история в Калининграде. Гарик там встретил в зоопарке инженера, который взял ему билет в Москву. Этот инженер и есть Вячеслав Семенович. Значит, не случайно они приехали сюда. Привезли Гарика на родину его деда и отца.     

Сорока первый опомнился. Он посмотрел на фотографию и вложил её Гарику в руку.     

– Она твоя, – сказал он. Потом сложил руки рупором и крикнул: – Все ко мне!     

– Погоди, – сказал Гарик.     

– Отставить! – крикнул Президент. Мальчишки, человек пять, уже прибежали, удивлённо посмотрели на Сороку и разошлись.     

– Почему Смелый? – сказал Гарик. – У него ведь другая фамилия...     

– В деревне так звали его. И те, которых он спас от смерти.     

– Смелый... – повторил Гарик.     

– Мы нашли его могилу.     

– Где она?      

– Пойдём, – сказал Сорока.     

Мы с Алёнкой смотрели на Гарика и молчали. Мы всё ещё не могли взять в толк, что Гарик – это не тот Гарик, а другой – сын героя.     

– Вот ты и нашёлся, – наконец проговорила Алёнка.     

– Даже не верится, – прибавил я.     

Огромная ель раскинула свой шатёр над могилой Смелого. На невысоком холме – камень-валун. Из-под него выбивалась трава, в гуще зелёных листьев краснела земляника. Из-под камня выскочила маленькая ящерица. Приподнявшись на передних ножках, посмотрела на нас и исчезла. На валуне надпись, вырубленная зубилом: «Смелый». Мы долго стояли у могилы. Ель шумно вздыхала над нами. В гуще ветвей негромко свистели птицы. Откуда-то прилетела крапивница. Села на камень и сложила свои красные с чёрными крапинками крылья вместе. И сразу стала некрасивой. Слышно было, как плескалась о берег вода.     

– Он был высокий, с чёрной бородой... Кузнец. Он мог узлом завязать железный прут... – Гарик секунду помолчал. – Кузница его стояла у самой воды. Он закаливал железо, хватал клещами раскалённую болванку, бежал с ней к озеру и окунал. И пар поднимался выше кузницы... – Гарик улыбнулся: – А больше я ничего не помню... Это рассказывал отец.     

– Верно, он был кузнец, – сказал Сорока.     

– И сейчас там кузница?      

– Сгорела.     

– Который уехал на «Волге», он кто тебе? – спросил Сорока.     

– Друг, – ответил Гарик.     

– Он хороший рыбак, – сказал Президент. – Не жадный!     

Облако на миг закрыло солнце, и тень скользнула по камню. Бабочка распустила крылья и сразу снова стала красивой, как цветок, сорванный ветром. Ушло облако, и снова над нами засияло солнце.

Комментарий:

В рукописи по замыслу автора Гарика забирают из детского дома в Рыбинске Вячеслав Семёнович с женой. В книге Вячеслав Семёнович случайно встречается с Гариком в Калининградском зоопарке и забирает к себе.

Трудно сказать, почему автор переписал этот эпизод с фотографией и «находкой» правнука Смелого. Но в любом случае он получился объёмнее и эмоциональнее.